Зачем я вернулся в родной город? Избитый вопрос, на который у меня до сих пор нет ответа. Неужели новость о смерти матери настолько сильно потрясла меня, что бросив все дела, я примчался обратно туда, куда обещал себе больше не возвращаться. Или быть может то странное чувство, грызшее меня изнутри - порывало взять верх? Слишком тяжелое, сковывающее грудную клетку в тиски без возможности продохнуть. Мне не нравилось это чувство, то чему я даже определение не мог дать. Точнее не хотел копаться в дерьме собственных эмоций. Слишком тяжелых и неприятных. Мешающих жить. Наверное окажись у меня такая возможность, я бы и вовсе выбросил их за ненадобностью. Да и в чем их смысл? Когда регулярный секс есть, все базовые потребности организма удовлетворяются, а они лишь ненужный балласт. Вот только это сделать невозможно. Я не мог заставить себя выкинуть их. Не мог вытравить это ужасное чувство, отравляющее каждую клетку моего организма. Мой психолог сказал бы, что это привкус потери или же вины – вот только я не уверен, что ощущал все это скопом. Не уверен, что был способен на это, ведь особого тепла в семье я не слишком уж и дождался. Тогда почему я чувствую себя настолько паршиво? Разобраться в этом – я и вернулся сюда. А быть может это была тяга раскрывать тайны – идущая откуда-то родом из детства. Но оказавшись на пороге уже моего по непонятному мне порыву купленном мною дома, я внезапно осознал, что останусь здесь намного дольше, чем планировал изначально. Переведя всю свою работу в режим онлайн, разряжая домашние посиделки периодическими командировками. Вот только я чувствовал, что один я здесь не справлюсь и мне пригодится моя половина – та, с которой я делил не только чрево матери, но и казалось порой мысли и эмоции. Чертова связь близнецов. Наверное, для тех кто никогда не испытывал подобное, сложно понять внезапно накатившую грусть посреди праздничного застолья, когда ни одной объективной причины на ее появление – нет. Или засевшее в груди чувство тревоги. Когда ты первым делом срываешься, бросая все дела и обрываешь телефонную линию лишь бы услышать ее голос, узнать что все в порядке или напротив.  Еще в детстве мы могли общаться без слов, передавая информацию условными знаками, известным только нам языком, а иногда и вовсе хватало только взгляда, чтобы понять о чем сейчас думала моя сестра. Мой самый близкий человек. Когда же она сообщила, что возвращается, внутри что-то перевернулось. Я целый день не мог найти себе место.  Закрыв рабочие программы и мониторил рейсы. Проверяя не приземлился ли один из них.  Ну же, давай– сетовал я на мелькающие оповещения. Я даже не знал на каком именно рейсе она прилетит и каким транспортом будет добираться до города, но уже тогда не находил себе места. Боясь пропустить этот момент. Но к счастью для меня пересечься все же удалось, хвала мобильной связи и тем кто вообще провел ее в этот богом забытый город (до сих пор удивляюсь, как здесь развитие города не застряло в далеком пуританстве).  – Трея, обернись, – произношу в трубку, помахав ей рукой. А она изменилась. Я давно не видел сестру и сейчас, жадно скользил взглядом по ее лицу, вбирая все упущенные в ней изменения.  –  Не узнала родного брата? Это я богатым буду или борода меня так сильно меняет? – шуточно поддеваю ее, забирая ее чемоданы и закидывая себе в машину. – Ты надолго вернулась? Отец знает? – озвучиваю единственное, что меня волновало. Ведь сам, за свои почти два месяца возвращения в город так и не удосужился его навестить или хотя бы обмолвиться словом об этом. Наверное, сказывались старые обиды, но я меньше всего хотел, чтобы этот старый хрыщ знал, что его наследник в городе. Иначе бы давно уже начались наставления и вечный прессинг без которого не могла обойтись ни одна семейная встреча. А это бы существенно осложнило задачу и докопаться до истины  кто убил нашу мать  стало бы труднее. Ведь именно отец пал под подозрение первым. Пускай и мне не хотелось до конца в это верить, но стоило ему сообщить эту новость в голове щёлкнул какой-то тумблер и голос в голове буквально заорал " ты убил ее. Убийца". Я корил себя за эти мысли, старался искоренить, но с каждым днём они возвращались все более интенсивнее, чаще. Подпитанные маленькими зацепками, логическими цепочками. Наши родители не были образцом семейной идиллии, поэтому цепляться можно было практически за любой момент.

Отредактировано Maxwell Stromhold (2020-04-02 14:37:42)